В интервью изданию The Collider Джайлс Мэтью рассказал, что попал на шоу благодаря своему агенту, который попросил его постараться попасть на прослушивание, хоть сам он в этот момент находился в Нью-Йорке.

На прослушивании Мэтью не знал, ни как зовут его персонажа, ни какова его роль. У него был только диалог, никакой предыстории.

Как только тебя взяли в сериал, ты решил пересмотреть все предыдущие эпизоды?

Да! Я был немножко повернут на этом. А потом стал истинным фанатом. Теперь я горжусь, когда вижу постеры. У меня завязались отношения со многими актерами, я даже горжусь дружбой с ними. Вначале я был сосредоточен только на феях: кем они были, как их изображали, что они делали на шоу. Это все для того, чтобы прочувствовать их. Я начал исследовать материалы о феях, а потом начал понимать: «Это отличное шоу, надо бы вернуться к 1 серии 1 сезона». Вот тогда-то все и понеслось от эпизода к эпизоду. Попкорн закончился и кока-кола тоже, а с ними и серии, серьезно. Это был удар для меня.

К тому времени, как ты закончил просмотр, у тебя появился любимый персонаж? С кем бы ты хотел сняться в сцене? 

Конечно! Они все безумно талантливы! Для новичка это мечта – поработать с такой талантливой актрисой как Анна Пакуин, которая получила Оскар в 10 лет. Это – мечта. И персонаж Райана Квантена в шоу постоянно заставляет меня смеяться. Я был в восторге, что буду работать с ними. Они все феноменальны, каждый по-своему. Я люблю Лафайета. Люблю Рассела Эджингтона. Люблю Хойта, восхитительных Рутину [Уэсли] и Дебору [Энн Уолл]. Они все настолько уникальные персонажи, это как спросить вас, какой цвет вам больше нравится. Нет, плохой пример. Это как, если вас спросить: «Что лучше, Pepsi или Coca?». Вроде один вид газировки, но они такие разные. Они добавляют каждый свое. Вы любите наблюдать за некоторыми персонажами, за некоторыми вещами. Вы взволнованы, наблюдая за этими актерами, у каждого есть своя перспектива, поэтому вы и смотрите это шоу. Именно поэтому оно настолько популярно. Иначе вы смотрели бы шоу, наблюдая только за парой персонажей. И тем, в ком весь смысл говорят: «Я люблю этого парня! Я люблю ее!» Они все фантастические!

Ты переживал, присоединяясь к уже успешному и устоявшемуся шоу, или же это здорово знать, что у тебя уже будет аудитория?

Вы должны переживать, как и на любой другой работе. Здорово, если это успешно и фантастично, как например «Настоящая Кровь», но при этом вы должны делать свою работу и быть уверенными, что вы делаете ее хорошо. Я не терял сознание от волнения на этом удивительном шоу, потому что я очень хотел выполнить свое задание. После того, как я хорошо поработал, я могу волноваться. Очевидно, легко было справиться с этим, но я хотел именно так волноваться. Пока я не сделаю свою работу лучше прежнего, я не имею права расслабляться.

Думаешь, ты готов к фанатам «Настоящей Крови»?

Я думаю, это то, что вы должны принять. Актер должен понимать, что это – часть его работы. Вы развлекаете многих людей, и это неизбежно. Вы не должны чувствовать себя так, будто привыкли к этому, потому что вы ничем не отличаетесь от любого другого. Первый раз я встретил их на премьере, и они были прекрасны. Это очень приятно и так здорово. Если бы они были ужасными, было бы сложнее. Но все было здорово. Это как собрание людей, которые любят одно и то же шоу. Я – фанат этого шоу, и это так здорово, встречаться с людьми, которые любят то же, что и ты сам. Вот такое у меня мнение. Вот так я к этому отношусь. Это человек, который имеет такие вкусы, как и ты. Просто вышло так, что я снимаюсь в этом шоу, но я тоже волнуюсь.

Что ты скажешь про Клода? Он хороший или плохой парень?

Мне нужно быть осторожным, чтобы не проболтаться, но я думаю, что он – верный защитник. Он – наставник. Дело в том, что на этом шоу вы никогда не знаете, что происходит за углом. Вы можете прочитать все книги и думать: «Хорошо, произойдет вот это»,  но когда вы получаете сценарий, получается: «Эй, это совсем другое!» Они очень разные. Внимание акцентировано на феях, каким образом, я не могу сказать.

Как ты отреагировал, когда узнал, что твое знакомство с сериалом начнется с момента, когда за тобой погонится Джессика (Дебора Энн Уолл)?

Это было интересно! В этом была доля юмора, и я думаю, это важно. Думаю, что еще один ключ к успеху «Настоящей Крови» в том, что, оставаясь драматичным шоу, оно не лишено чувства юмора. Я доволен тем, как меня представили. Это было очень весело!

Что ты хотел найти для себя в сериале? Истории, персонажей или хотел знать, с кем ты будешь играть?

Ну, я по-прежнему остаюсь как в школе актерского мастерства. Вы смотрите на роли, читаете: «Да, я знаю это. Мне знакомо это чувство. Я знаю, что значит чувствовать себя так. Я знаю этого человека». Если у вас с ним есть духовная связь, то это просто мечта. В моем идеальном мире, это была бы связь с ролью, потому что вы многое делите с персонажем и чувствуете себя им. Это первое, что я ищу. Главное – это хороший режиссер. Когда вы работаете с хорошим режиссером, вам хочется поработать с ним еще и еще.

Что в первую очередь интересует тебя в кино?

Я был вдохновлен, будучи в лондонском театре на постановке «Страны теней» Клайва Льюиса, написавшего «Лев, колдунья и платяной шкаф». Все было исполнено тенями. Вроде бы Энтони Хопкинс делал экранизацию, но это совсем не то, что я видел. Я был просто потрясен. Это была живая игра Чарльза Дэнса, которого, наверное, не все знают, но он просто потряс меня тем, как он сыграл Клайва Льюиса. Это меня очень тронуло. И примерно в 12 лет я подумал, что должен сделать это. Да, это было очень эгоистично, потому что я хотел сместить других людей. Я хотел рассказать историю и управлять человеком. Я не знаю, если вы когда-либо сталкивались с этим в театре, то есть такое чувство, когда вы перестаете верить, что это шоу, что вы в нем и что там происходит. Это была самая мощная вещь, из всего, что я видел, но это было несколько лет назад. Это редкость, когда вы видите такую игру на сцене, и это было невероятно. Это тронуло меня до такой степени, что стало моей страстью. Я начал читать безумно сложные книги Станиславского и Чехова. Я не понимал смысла, но делал вид, что понимал то, что они говорили. И только когда я пошел в школу актерского мастерства, я подумал: «Ты просто безумный упрямец, раз думал, что в 12-13 лет ты можешь понять Станиславского. Почему ты думаешь, что тебе не нужно в школу?» Это было довольно забавно. Но я, конечно, был вдохновлен.