Эрик, Билл, Пэм, Стэфан, Дэймон, теперь и Елена – все они, как вы знаете, вампиры. Страстный пронзительный взгляд, «супер-способности», бурлящие эмоции…

Полки книжных магазинов ломятся от книг о любовниках-кровопийцах. Кино- и теле-экраны оккупированы томными мертвыми красавцами. Можно сказать, вампир – новый секс-символ последнего времени.

Но в какой момент вампир из фольклорной нечисти превратился в объект вожделения?

Представьте, конец XVIII века, Европа. Вы юноша, которому до чертиков надоели навязываемые обществом идеи рационализма. И, разумеется, вы влюблены. Как же без этого?! Ваше сердце принадлежит молодой красивой девушке из уважаемой семьи. Однако, к сожалению, она отвергает вашу любовь. Обида, разочарование, разбитые розовые очки и дохлые бабочки в животе – полный комплект.

Кстати, вы являетесь не просто отвергнутым парнем, а отвергнутым парнем-поэтом. Да еще на днях услышали легенду об ужасном монстре из мглы, который обречен сосать кровь и отнимать жизнь у всех кто попадется ему под холодную руку.

И тут «Аллилуйя»! Вас осеняет! А почему бы не пригрозить чересчур благочестивой девушке «навестить ее среди ночи, выпить ее кровь, подарив ей соблазнительный поцелуй вампира» если она добровольно не примет вашу любовь, и таким образом показать ей на сколько сильны ваши чувства? Вот, собственно, и одно из таких стихотворений (перевод конечно корявый и, чтобы найти в нем рифму, надо изрядно постараться; но за незнанием немецкого… сами понимаете):

“Вампир”
(Генрих Август Оссенфельдера)

Моя милая девушка верит

неизменно крепко и твердо

в уроки, которые ей преподала ее благочестивая матушка:

как народы на реке Тайзе

в смертоносных вампиров

по-гайдукски твердо верят.

Ну подожди, Кристианочка,

ты не хочешь меня любить,

я тебе отомщу

и сегодня токайского вина напьюсь до состояния вампира.

И когда ты будешь сладко дремать, высосу пурпур

с твоих свежих щек.

Уже ты испугаешься,

Когда я тебя поцелую,

поцелую, как вампир.

Когда ты затрепещешь

и, бледная, опустишься в мои руки подобно мертвой,

я тебя спрошу,

не лучше ли мои уроки,

чем уроки твоей доброй матери?

(1748 г.)

Вот с таких вот стихотворений, уже имеющих явный эротический подтекст, и начался долгий путь любовников-вампиров к современным братьям Сальваторе.

В XVIII-XIX веках поэты и писатели выкинули из страшилок всю их бытовую часть и оставили только неподвластную смерти любовь. Романтики, можно сказать, популяризовали вампиров, ну и не только их.  Переделывая мифы и легенды древних народов на новый лад, авторы приукрашивали их чувственную сторону и наполняли их своими собственными эмоциями. Так же исчезло четкое деление на добро и зло. Теперь темная сторона стала не такой уж и темной, а светлая – не такой уж и светлой.

Сейчас мы, как и люди 200 лет назад, искренне сопереживаем героям, которые вынуждены бороться с весьма сильным желанием вкусно пообедать своей второй половинкой. Ведь что может быть заманчивее, чем страсть с легким привкусом опасности?

Современный зритель, словно наркоман, крепко сидит на сладких историях, придуманных авторами еще в XIX веке, и, похоже, не собирается избавляться от этой зависимости.

P.S. «Ты хочешь любви, которая поглотит тебя без остатка. Ты хочешь страсти, приключений и немножко опасности», – Дэймон.